"Звездный" диагноз: алчность, тщеславие, алкоголизм
Оригинал этого материала© "Экспресс газета", 23.05.2014, Фото: via "Экспресс газета"
У Салтыковой из десяти слов — восемь матерные, а Глызин неделями не выходит из запоя
Анастасия КозловаСергей Соколкин в светской тусовке персона известная. Почти 20 лет он пишет песни, продюсирует девичью группу «Фейсконтроль» и прекрасно знаком с изнанкой отечественного шоу-бизнеса. Довелось ему встречаться и с известными российскими политиками. [...]
— Вообще-то я журналист, — начал Сергей Юрьевич. — В 1992-м окончил Литинститут и возглавил отдел культуры в газете Александра Проханова. Потом занимался журналистскими расследованиями, участвовал в осенних событиях 1993-го в Москве — был у «Останкино» и «Белого дома», ездил в горячие точки. Одно время зарабатывал, читая собственные стихи на Арбате. Я был знаменит — ко мне туда сам Ельцин приходил, потому что по молодости я его поддерживал в своих произведениях. Я родом из Свердловска — оттуда же и Борис Николаевич. Мой отец был с ним знаком, и тот даже бывал у нас в гостях. Папа был начальником строительно-монтажного управления, а Ельцин тогда возглавлял какой-то участок. У них был общий объект — сдав его, они собрались у нас дома «на обмывку». Борис Николаевич сильно напился, захотел в туалет, встал и прошел через стекло в межкомнатной двери. Как он тогда не убился — одному Богу известно! Когда Ельцин дорвался до власти, мы поначалу его поддерживали и очень гордились. Это потом стало ясно, каких дел этот пьяница наворотил!
Еще в те годы я познакомился с Зурабом Церетели. Помню, хотел сделать интервью с художником Ильей Глазуновым. Пришел в галерею, а там комиссия во главе с маленьким пухлым грузином. Глазунов меня к нему и перенаправил — вот, мол, тебе с ним интервью лучше сделать. Я, к своему стыду, не знал, что передо мной стоит великий художник и скульптор, взял и ляпнул: «А вы на родину-то когда уезжаете?» Толпа на меня косится, шипит: дурак, что ли? Церетели в Москве уже 30 лет живет!
Вечером мы созвонились, он стал объяснять, как мне добраться до его дома: «Знаешь, где посольство ГДР было раньше? Теперь его нет — мой дом там!» И действительно: огромное здание в центре Москвы — его хоромы и мастерская. Церетели водил меня по своей крепости, показывал картины, скульптуры, фотографии. Одну я запомнил на всю жизнь: стоит пьяный Ельцин, слева от него — Клинтон, тоже подвыпивший, между ними — Церетели, а снизу — с заискивающей улыбочкой Лужков.
Бродили мы с ним по дому долго, потом спустились в подвал — я назвал это место «грузинской Третьяковкой» — столько картин в одном помещении не видел ни разу. Спрашиваю у помощника Церетели: «Зураб Константинович часто пишет?» Тот отвечает: «Нет. Занят слишком. Картин десять за ночь всего». У Церетели палитра — бильярдный стол. А рядом — огромный мусорный контейнер для пустых тюбиков. Такой размах у человека! Помню, водит он меня по мастерской, а на полу картины «свежие» в рядок стоят — сохнут. Я неловкое движение сделал и зацепил одно из полотен, которое Церетели только что наваял. Оно, как тот бутерброд, упало «маслом» вниз. Я жутко испугался, но Зураб Константинович даже бровью не повел: «Не переживай, Сережа! Есть поверье, что такие картины быстрее продаются». Не знаю, правда это или он меня утешить хотел.
— Вы были далеки от мира шоу-бизнеса. Как же попали на эстраду?
— В конце 90-х я решил уйти из газеты. Но поскольку любил писать стихи, да и выживать как-то нужно было, стал пробовать себя в песнях. Случайно познакомился с певицей Татьяной Анциферовой и ее мужем Владимиром Белоусовым. Запомнилось, как мы сидели у них дома и спорили, кто популярнее — Анциферова или Пугачева. Владимир в грудь себя бил, что его Таню знает вся страна, ведь она вместе с Лещенко в 80-м спела песню про олимпийского Мишку. Я не поклонник Аллы Борисовны и, мало того, считаю, что она превратила нашу эстраду в кошмар, притащив туда всю эту «голубятню». Помимо этого, она откровенная хамка. Но Пугачева — «мамка» нашего шоу-биза: без ее ведома туда никто не проходит. И спорить с ее популярностью и авторитетом глупо. В этот вечер Анциферова познакомила меня с композитором Александром Зацепиным. Мы решили посотрудничать и в первый же вечер написали десяток песен, но продать удалось только две. Артисты приезжали, слушали и уезжали: мол, Зацепин уже не тот, его время ушло... Я решил забрать свои тексты и отдать их другим композиторам.
Так я познакомился с Вадимом Лоткиным, который свел меня с Ларисой Долиной. Она тогда была на пике популярности — только вышла ее «Погода в доме». Мы с Вадимом написали для нее три песни. Особенно ей понравилась наша «Певица и музыкант». Так совпало, что именно в этот момент у нее появился любовник — гитарист Илья Спицын, и песня отражала их чувства. Но песню у нас покупал муж Долиной — Витя Митязов, а Лариса всем потом говорила, что это Спицын постарался.
— Каково было работать со звездами?
— Артисты — народ сложный. То, что видят их поклонники на сцене, — красивая обертка. Большинство из них помешано на деньгах и славе. Вот, к примеру, Аркаша Укупник: талантище, профессионал, но работать с ним сложно — жадный! Мы с ним писали песню для Аллегровой, но гонорар Ира передала ему. Аркаша позвонил мне и предложил подъехать за деньгами. Когда я появился, Укупник повел меня чай пить. Час сидим, два — деньги не отдает. И тут мое терпение лопнуло: «Аркаша, ты деньги-то отдашь?» Он спохватился, стал бегать по квартире и «вспоминать», куда мою часть гонорара засунул. Смотрю, у него из брюк кошелек торчит.
Говорю: «Так вот же деньги у тебя в кармане!» А тот мне: «Нет, это записная книжка». Полчаса бодались. В итоге он сдался — открыл кошелек и трясущимися руками протянул купюры. Жаловался, как ему тяжело расставаться с деньгами — пусть и с чужими.
 |
| Аркадий Укупник (слева), Ирина Аллегрова и Сергей Соколкин |
— И такое случалось. Мой друг — режиссер Леша Феоктистов задумал снять фильм о войне и попросил меня написать к нему песню. Стали думать, кто ее исполнит. Сначала обратились к Градскому. Но Александр Борисович безвозмездно петь отказался — только за 30 тысяч долларов! Пошли к Кобзону. Тот согласился, но вскоре у него начались проблемы со здоровьем. В последний момент я договорился с Алексеем Глызиным. Но Леха — парень еще тот: любит выпить и уйти в загул. Звоню ему перед записью, а он лыка не вяжет. А мы дорогую студию арендовали — ждем его.
Глызин так и не приехал. Решили звонить Саше Буйнову. Трубку взяла его женушка Алена и с ходу: «На хрена нам ваши военные песни!» Еле уговорил ее послушать композицию. На следующее утро Алена перезванивает: «Мы покупаем у тебя песню!» Я объяснил, что ничего продавать не собираюсь — нам бы для фильма записать, а потом берите эту песню себе бесплатно. Но Алена уперлась, и наши переговоры закончились. Через месяц мне позвонил Феоктистов: включи, говорит, телевизор — там Буйнов твою песню поет. Я обалдел! Наглости такой не встречал раньше — записываться отказались, денег не заплатили, а песню сперли! При встрече я, конечно, сказал Буйновым все, что я о них думаю, но Саша сделал вид, что вообще меня не знает. А Алена и вовсе заявила: «Не нравится, подавай в суд!» Я не стал связываться.
 |
| Александр Буйнов с женой Аленой |
— В советские времена гонорар за песню делился между писателем и композитором поровну — деньги перечислялись на счета в РАО (Российское авторское общество. — А. К.). Сейчас расчет идет через конверты. Отчасти потому, что отчисления РАО не менялись со сталинских времен. Отсюда и пренебрежительное отношение к авторскому праву. Помните самый сексуальный клип Иры Салтыковой на песню «А я скучаю по тебе», где она в короткой юбке по сеновалу ползает? Это я написал стихи, но певице захотелось изменить пару строк. В итоге получилась глупость несусветная, но, когда я возмутился, Ирка ответила: «А чё? Я же ее купила у тебя! Что хочу, то и делаю!» Из десяти слов у нее как минимум восемь — матерные! Отвратительно себя вела и Маша Распутина. Помню, мы с Зацепиным написали для нее песню и пригласили на прослушивание. Ждали целый день, а она заявилась к ночи — пьяная, чулок приспущен, юбка едва трусы прикрывает. Александра Сергеевича Саньком называла, хотя тот чуть ли не в дедушки ей годился. Но песня наша ей понравилась. Единственное, что попросила переделать, строчки про Россию, потому что хотела уехать из страны. [...]
 |
| Маша Распутина с мужем Виктором Захаровым |