Доходы Игоря Сечина порочат его честь и достоинство
Глава "Роснефти" засудил "Русский Forbes", опубликовавший сведения о его вознаграждении в $50 млн
Оригинал этого материала© "Ведомости", 04.08.2014, Сечин выиграл у Forbes, Фото: РИА "Новости"
Екатерина Брызгалова
 |
| Игорь Сечин |
Иск был подан в мае 2014 г. и касался статей «Последний конкистадор: как Игорь Сечин ведет борьбу за нефтяное господство», «Государева щедрость» и рэнкинга «25 самых дорогих руководителей компаний». Эти материалы были опубликованы в печатной версии журнала Forbes в декабре 2013 г., на сайте издания, а также перепечатаны на сайте «Комсомольской правды» (позднее она сняла материалы со своего сайта).
Сечин, по версии Forbes, возглавил рэнкинг самых высокооплачиваемых топ-менеджеров: его вознаграждение эксперты оценили в $50 млн (или порядка 17% от совокупного дохода руководителей «Роснефти»). В пояснении к рэнкингу журнал указывает: «Изучив официальную отчетность компаний, опросив более 10 консультантов по подбору менеджеров высшего звена, используя информацию источников, мы получили экспертную оценку компенсаций СЕО». В «Роснефти», пишет журнал, «самый большой рост» [компенсаций]: «топ-менеджеры заработали за 2012 г. в 2 раза больше, чем за 2011-й ($293 млн против $150 млн)». Ссылка на оценку вознаграждения Сечина приводится и в нескольких материалах журнала. В статье «Последний конкистадор» упомянуто, что Сечин приобрел 0,0849% акций «Роснефти», «для сделки президенту пришлось “частично” привлечь кредит» и что «заем предоставил Газпромбанк».
В иске Сечин просил признать не соответствующими действительности и порочащими его деловую репутацию информацию о возможном размере его компенсации, сведения об источнике финансирования покупки акций «Роснефти» и содержащиеся в материалах комментарии о возможной взаимосвязи между его высказываниями и динамикой котировок ТНК-BP. В исковых документах представители истца ссылаются на то, что якобы оценка Forbes является «утверждением о получении истцом «сверхдоходов», а публикация таких сведений, включение Сечина в рэнкинг самых дорогих топ-менеджеров и сравнение его доходов с доходами всех топ-менеджеров самой «Роснефти» и руководства публичных нефтяных компаний — формированием порочащего характера таких сведений. Представители Forbes в суде указывали, что для расчета возможной компенсации Сечина они опросили 12 консалтинговых агентств по специальной методике. Кроме того, они указывали, что рассчитали доходы и других топ-менеджеров, некоторые из них позднее опубликовали данные о доходах и они оказались очень близки к данным Forbes.
Другой претензией было то, что Сечин мог привлечь кредит на покупку акций «Роснефти» от Газпромбанка. Это, по мнению истца, создает впечатление, что он, пользуясь своим положением, «в личных целях использует денежные средства сторонних организаций», а это противоречит закону, принципам корпоративного управления и деловой этики. В ходе заседания представители Сечина оспаривали возможность привлечения кредита от Газпромбанка, а не сам факт его привлечения. В каком банке был взят кредит на покупку этих акций, в ходе заседания сказано не было. Ничего противозаконного в том, чтобы взять кредит в связанных структурах, нет, настаивали представители Forbes и ссылались на примеры, когда сотрудники банков получают в них кредиты на льготных условиях.
Наконец, вызвав специалиста — ведущего аналитика компании FIBO Group Василия Якимкина, представители Сечина оспаривали комментарии о возможном манипулировании рынком и утверждали, что такое манипулирование было бы уголовно наказуемым и эти сведения тоже порочат честь и достоинство Сечина. Якимкин пришел к выводу, что между высказываниями Сечина и падением котировок нет прямой связи, а на снижение стоимости бумаг могли оказать влияние и другие события, в частности нестабильность на рынке. Представители Forbes отвечали, что котировки «Роснефти» упали в те дни ниже рынка, в заключении специалиста «нет оценки чувствительности поведения акций “ТНК-BP холдинга” на заявления истца по поводу политики компании по отношению к миноритарным акционерам», а миноритарии ТНК-BP письменно жаловались в РСПП на падение стоимости их пакетов после заявлений Сечина. Кроме того, представители журнала приобщили к делу обзоры нескольких инвестбанков, в том числе Сбербанка, Альфа-банка, «Уралсиба», в которых, по словам ответчиков, проводятся параллели между падением акций и высказываниями Сечина.
В «Аксель Шпрингер Раша» обещают обжаловать решение. «Я разочарована решением суда, поскольку у меня всегда была твердая вера в справедливость российской судебной системы <...> Это принципиальный вопрос открытости и справедливости судебной системы», — приводятся в сообщении издательского дома слова Регины фон Флемминг, гендиректора «Аксель Шпрингер Раша». Дело, по ее словам, «уже не в Игоре Ивановиче Сечине и компании «Роснефть»: «Сейчас речь идет о трате средств налогоплательщиков и судьбе независимой журналистики».
***
Неэтичная достоверность
Оригинал этого материала© "Ведомости", 04.08.2014, От редакции: Публичная приватность
Максим Трудолюбов, Павел Аптекарь
[...] Главное в этой истории то, что юристы, представляющие Сечина, сместили акцент с вопроса о том, насколько достоверны оценки журналистов, на вопрос о том, порочат эти оценки репутацию истца или не порочат. Это попытка сделать этичным или неэтичным то, что по-хорошему может быть только достоверным или недостоверным.
Если бы от журналистов требовали просто опровергнуть сведения, не соответствующие действительности, юристам Сечина, согласно 152-й статье (п. 10) Гражданского кодекса, пришлось бы представлять собственные доказательства недостоверности работы журналистов, т. е. открыть данные о доходах истца. Но юристы Сечина делают акцент на том, что журналистская оценка вознаграждения топ-менеджера каким-то образом «порочит честь и деловую репутацию». В этом случае доказывать правдивость опубликованных данных должны уже журналисты, а не истец (та же 152-я статья, п. 1).
Судя по всему, оценку своих доходов Сечин считает завышенной и потому «порочащей». «В обществе, в том числе и у лиц, с которыми истец поддерживает деловые контакты <...> складывается ложное впечатление, что истец, злоупотребив своими полномочиями, способствовал тому, чтобы он в 2012 г. смог получить именно такие «сверхдоходы» — так мотивировал свой иск президент «Роснефти». Текст иска, по сути, воспроизводит логику условного человека с улицы, уверенного, что «у них там наверху все схвачено». Получается, что журналистская оценка доходов топ-менеджера эту логику подтверждает и потому является порочащей.
Развеивать, получается, нужно представления, царящие в обществе, а не утверждения журналистов. А для этого проще всего опубликовать данные о доходах, как уже сделали многие топ-менеджеры других госкомпаний («Транснефть», ОАК, ФСК и др.). Но юристы «Роснефти» доказывают, что их компания не подпадает под действие президентского указа от 8 июля 2013 г., требующего публиковать декларации о доходах топ-менеджеров госкорпораций и госкомпаний.